Дело контрреволюционной организации "Союзного бюро" ЦК РСДРП (меньшевиков) назначено к слушанию 1 марта с.г., в 6 час. вечера, в Колонном зале Дома союзов в специальном судебном присутствии Верховного суда Союза ССР в составе: председательствующего тов. Н.М. ШВЕРНИКА, членов тт. М.Н. МУРАНОВА и В.П. АНТОНОВА-САРАТОВСКОГО и запасных членов тт. А.В. АРТЮХИНОЙ и Т.С. ПРЯНИШНИКОВА (рабочий завода "Динамо"). Государственными обвинителями выступают: тт. Н.В. КРЫЛЕНКО иг.К. РОГИНСКИЙ; защитниками назначены тт. КОММОДОВ и БРАУДЕ.
Обвинительное заключение по делу меньшевистской контрреволюционной организации Громана, Шера, Икова, Суханова и других.
Процесс "Промпартии" вскрыл перед всем миром реальную опасность интервенции, под угрозу которой поставлен Союз ССР и рабочий класс всего мира. Процесс "Промпартии" вскрыл одновременно связь этой контрреволюционной организации с другими такими же контрреволюциоными организациями и с империалистической буржуазией в европейских странах, ставящей те же цели вооруженной интервенции. Выражавшая классовые интересы кулачества эсеровско-кулацкая группа ЧАЯНОВА-КОНДРАТЬЕВА (ТКП) была одной из таких организа-ций. Не претендуя на социалистические ярлыки, обе эти контрреволюционные группировки, и группа РАМЗИНА, и группа Чаянова-Кондратьева, ставили перед собою задачу восстановления капиталистического строя путем вооруженного вторжения иностранных империалистских банд в СССР.
Те же цели ставила себе третья контрреволюционная организация - группа российских социал-демократов меньшевиков, руководимая так называемым "Союзным бюро" центрального комитета РСДРП(м). Эта сложившая к.-р. организация из осколков прежних меньшевистских организаций и вновь вернувшихся к политической деятельности отдельных меньшевиков, окончательно оформившаяся к началу 1923 года наладила старые связи с загранично-эмигрантским меньшевистским центром (группа ДАНА-АБРАМОВИЧА-ГАРВИ), вступила в такой же прямой политически-организационный и материальный (в области получения денежных средств) блок с "Промпартией", как и группа Чаянова, но в отличие от последней продолжала на словах прикрываться социалистической фразеологией, продолжала для виду фальшиво отмежевываться от интервентов.
Платформой, на которой об'единились все эти три контрреволюционные группировки, было:
а) восстановление капиталистических отношений в СССР как общая им всем цель контрреволюционного переворота;
б) ставка на интервенцию как на единственно возможный и наиболее быстро приводящий к цели путь к низвержению советской власти;
в) вредительство как основной метод контрреволюционной работы внутри СССР и дезорганизаторская работа в армии;
г) получение материальных средств в определенной части из одного источника - "Торгпрома";
д) организационная связь с правящими кругами западной буржуазии, в частности у меньшевиков, с руководящими кругами II интернационала,
В этом факте прямого идейного и организационного блока социал-демократов меньшевиков с контрреволюционными организациями промышленной буржуазии ("Промпартии") и эсеровско-кулацкой группой (Кондратьева-Чаянова) и их готовность помощью вооруженной силы международных империалистов раздавить первое в мире пролетарское государство и задушить социалистическую революцию сказалось все буржуазное существо нынешней социал-демократии, продолжавшей на словах двурушническую политику отрицания интервенции, а на деле принимавшей прямое участие в подготовке интервенции вместе с империалистской буржуазией за границей и ее агентами в СССР.
На основании постановления Президиума ЦИК Союза ССР от 15 февраля 1931г. прокуратура РСФСР направляет дело о буржуазной контрреволюционной центральной организации российских меньшевиков - так называемом "Союзном бюро центрального комитета РСДРП" - на рассмотрение Специального присутствия Верховного суда Союза ССР.
Разбитая в открытой политической борьбе, которую она вела против советской власти в первые годы гражданской войны, скатившаяся окончательно на почве принципиального отрицания каких бы то ни было возможностей социалистического строительства в СССР к программе реставрации капиталистических отношений, партия российских меньшевиков социал-демократов следующим образом в основном формулировала в 1924г. свои программные и тактические установки в выпущенной ею "Платформе РСДРП".
Исходя из того, что "производственные отношения в России об'ективным ходом развития все больше и больше перестраиваются на капиталистических основаниях и что в результате большевистского хозяйствования частный капитал русский и иностранный, неизбежно будет занимать одну позицию за другой" (стр. 52 "Платформы"), что вообще "действительное социалистическое преобразование общества... возможно для пролетариата... лишь в рамках последовательного демократического государственного строя" (стр. 7) - меньшевистская платформа требовала:
а) в области внутреннеполитической - республиканско-демократического порядка с допущением лишь в качестве переходной степени советского строя на основе "свободных" перевыборов советов;
б) в области промышленности - сохранения в руках государства лишь предприятий монопольного характера и крупнейших предприятий в основных отраслях производства, с оговоркой: "поскольку ведение этих предприятий посильно для государства", с возвращением остальных бывшим собственникам;
в) в области сельского хозяйства - фактической денационализации земли на основе "предоставления отдельным домохозяевам права свободного распоряжения находящейся в их владении землей" и лишь "при сохранении за органом местного самоуправления преимущественного права на приобретение отчуждаемой земли" и
г) денационализации торговли - на основе свободы внутренней частной торговли при одновременном уничтожении монополии внешней торговли с заменой ее государственным регулированием и системой таможенных пошлин.
Эту откровенную программу восстановления капиталистических отношений меньшевистская социал-демократия, маскируя ее ссылками на об'ективную якобы невозможность социалистического строительства в СССР, предлагала проводить, с одной стороны, путем "соглашения всех групп, партий и их частей, способных в ходе развития твердо встать на почву революции" (стр. 50 "Платформы"), с другой - путем агитации и пропаганды среди рабочих в целях "собирать под своим знаменем передовые элементы рабочего класса и содействовать всеми силами политическому оформлению стихийного рабочего движения и усвоению ими" указанных выше "очередных требований" (стр. 49).
Так определила свои программные и тактические установки меньшевистская социал-демократия в 1924 году.
Жизнь опрокинула все эти установки. В результате социалистического строительства экономическое развитие СССР пошло по линии прямо противоположной предсказаниям меньшевиков. Ростом валовой продукции социалистической промышленности, в два раза превысившим на рубеже второго года пятилетнего плана продукцию довоенной промышленности, строительством новых гигантов индустрии и наметкой утроения продукции по сравнению с довоенной в течение одного 1931 года, с утратой частным капиталом, русским и иностранным, какого-либо значения в общем балансе народного хозяйства, - вот как ответил рабочий класс Союза ССР на буржуазно-меньшевистские предсказания в области промышленности.
Грандиозным ростом колхозного строительства, гигантским ростом совхозов, индустриализацией сельского хозяйства с помощью машинно-тракторных станций, охватом коллективизацией подавляющего большинства крестьянских хозяйств в основных зерновых районах и политикой ликвидации кулачества как класса на базе этой коллективизации, - вот как ответили бедняцко-середняцкие крестьянские массы на буржуазное пророчество меньшевиков в области сельского хозяйства.
В этих условиях для меньшевиков социал-демократов осталось одно из двух: либо признать политическую ошибочность их платформы и прекратить борьбу с советской властью, либо окончательно солидаризироваться с империалистской буржуазией и признать необходимость военной интервенции против СССР.
Эволюцию от "мирных" установок 1924г. к установке на вооруженное восстание внутри страны и вооруженную интервенцию извне представляет собой история развития меньшевистской социал-демократии за период от 1924 до 1930г.
Организация вышеупомянутого "Союзного бюро" ЦК меньшевиков, перешедшего от методов политической агитации к методам вредительства и подготовке иностранной интервенции, явилась поворотным пунктом этой эволюции. Член социал-демократической партии с 1901г., никогда с партией меньшевиков не порывавший и из нее не выходивший, непосредственно связанный с заграничным меньшевистским центром (Дан-Абрамович-Гарви) и "Союзным бюро", активный деятель к.-р. организации, привлеченный по делу меньшевиков гр. ИКОВ так показывает об основных моментах, определивших эту эволюцию, и основных формах и методах контрреволюционной меньшевистской работы за это время:
"Годы 1924-29 я провел в ссылке на Урале и в Туле, в Москву вернулся к началу 1928г. по амнистии. Возобновляя растерянные за 4-летнее отсутствие связи и знакомства, я выяснил первоначально лишь, что в Москве в течение всех этих лет, несмотря на аресты и провалы, работает нелегальная партийная группа, возглавлявшаяся Т.Н. Кузнецовой, примерно с 1925г. нанявшейся агентом или "доверенным лицом" заграничной делегации РСДРП. Группа эта получала "Соц. вестник", вела сношения с заграницей, направляла туда корреспонденцию, снабжалась оттуда деньгами для партийных и | "краснокрестовских" нужд и пр..."
|
Вместе с тем обвиняемый ИКОВ наткнулся и на новые формы организации.
"...К 1929г. для меня выясняется из рассказов названных лиц и чтения "Соц. вестника", в то время регулярно получавшегося в Москве, что между "подпольем" в тесном смысле слова и меньшевиками, работниками ряда экономических, плановых и хозорганов, занимающими там порой весьма ответственные места, имеется более или менее близкое соприкосновение и взаимодействие..."
|
Связь этих меньшевиков надпольных с меньшевиками подпольными оказалась при этом далеко не такой безобидной, как можно было предполагать первоначально.
"Первоначально я представлял себе, - продолжает Иков, - взаимоотношения "подполья" и этих меньшевиков - сов. специалистов, как отношения между нелегально активной организацией и недостаточно оформленным широким "легальным прикрытием", которое оказывает подполью те или другие, порой немаловажные, услуги. По море вхождения в московскую жизнь и ознакомления с положением я понял, что это "легальное прикрытие" играет гораздо более крупную и активную роль, круг его воздействия неизмеримо шире, влияние больше, а цели идут дальше и глубже, чем у "подполья", и во всяком случае его пути значительно разнятся от последнего. Проникновение в советские учреждения ставило задачей овладение важнейшими экономическими центрами страны и направление их деятельности по руслу воззрений и планов этого "легального" прикрытия".
"...Если говорить о главных персонажах, это - Громан, Гинзбург, Штерн, Соколовский, Суханов... Вокруг них оседали целые группы единомышленников, которые и не входя непосредственно в организацию и по роду своей работы и по политическим настроениям были под воздействием и влиянием указанных лиц, исполнителями и проводниками их директив..." (Показ. ИКОВА от 18/II-31г.). |
В то же время эта группа легальных советских работников из меньшевиков находилась в непосредственной связи с заграничным центром. ИКОВ говорит:
"Возвращение весной 1929г. в Москву из ссылки Ф.А. Череванина, близко стоявшего к громан-сухановской группе, и особенно встречи и беседы с приехавшим из-за границы для партийной работы представителем ЦК РСДРП Броунштейном-Валериановым установили отчетливо непосредственную связь между "заграницей", подпольной организацией меньшевиков и "Союзным бюро". Я не могу лишь определить точно, когда именно и как был формально образован тот центр, который принял название "Союзного бюро", так как не знал точно (да и не видел в этом особой нужды) полного его состава, так как не бывал на его заседаниях. По устной директиве Берлина, переданной через Дукера, было предложение, если нельзя войти лично в "Союзное бюро", то тесно с ним связаться..."
(Показ. ИКОВА от 18 февраля 1931г.). |
Это изменение внешних форм организации сопровождалось коренным изменением прежней тактики. Место политической пропаганды и агитации заняли совершенно другие методы.
ИКОВ показывает:
"Политическая линия "Союзного бюро", выраженная на протяжении его деятельности за все годы, направлена была в сторону дезорганизации народнохозяйственной жизни страны, задержки и срыва ее социалистической реконструкции, всемерного снижения ее темпов. Оборотной стороной этой тактики являлась ориентация на интервенцию, как путь, единственно возможный при данной внутренней и внешней политической обстановке и при данном соотношении общественных сил, интервенцию, которая, освобождая страну от диктатуры компартии, даст вместе с тем возможность и предпосылки развертывания энергии русской демократии в ее борьбе за политическую свободу и социализм". (Показ. ИКОВА от 18 февраля 1931г.).
|
Показания других обвиняемых по делу шаг за шагом раскрывают отдельные моменты той же эволюции, отдельные этапы организационного характера, пройденные меньшевистской контрреволюционной группировкой до ее окончательного оформления, методы и конкретные формы вредительской работы, формы политического блока с контрреволюционными группировками буржуазии, равно как роль, которую в этой эволюции сыграли директивы заграничного меньшевистского центра связанного в свою очередь со II интернационалом, всегда солидарно выступавшим вместе с меньшевиками против диктатуры пролетариата и коммунистической партии. Бывший член правления Госбанка, привлеченный по делу меньшевиков, БЕРЛАЦКИЙ Борис Маркович, об этих первых моментах организационного оформления меньшевистской организации показывает:
"С 1928г. руководящий центр с.-д. стал называться "Союзным бюро"... "Союзное бюро" выделило президиум, в который входили: Шер, Громам, Гинзбург, Штерн, Суханов, а также ряд комиссий - оргкомиссию, финансовую и программную. Возможно, что были еще комиссии, о которых я не знаю..."
(Показание от 19 февраля 1931г.). |
Более подробно передает историю этого первого периода развития контрреволюционных меньшевистских организаций с 1925г. по 1928г., т.-е. до момента образования "Союзного бюро", привлеченный по делу ШЕР, также старый меньшевик и главный организатор меньшевистских групп в СССР.
В.В. ШЕР показал:
"Я перешел на государственную службу в Главлеском, где работал вплоть до начала нэпа, когда получил предложение от группы Тарасова А.И. (Морозова) и Румянцева войти в состав будущего правления Все-колеса, который возникал как новый вид промысловой кооперации. При этом мне было известно, что инициаторы дела - меньшевики и что возглавлявший эту группу А.И. Тарасов живет по нелегальному паспорту и на самом деле Николай Гаврилович Морозов... Мое начало вступления в эту работу и явилось фактическим началом моего возвращения к партийно-меньшевистской работе. Связующим звеном нашей ячейки с другими был Н.Г. Морозов, от него я слышал о наличии партийной ячейки в то время в инструкторском отделе Центросоюза, других я в этот период не знал..."
"Партийная работа этого периода вне Всеколеса сводилась к попытке восстановления меньшевистской ячейки среди печатников... Вообще эта работа по созданию рабочих ячеек меньшевиков успеха не имела. Перейдя на работу в Госбанк, - продолжает Шер - я продолжал свою партийную деятельность. Однако в первое время моей работы в банке успех ее был крайне ограничен... Однако мною были заложены основы партийно-меньшевистской ячейки Госбанка, особенно после того, как в состав правления вступил Берлацкий. С другой стороны, я, пользуясь теми связями, которые давал Госбанк с другими учреждениями, принимал меры к созданию соответствующих ячеек в них... Из ячеек других учреждений, созданных при моем участии, мне известны следующие, лица: в Центросоюзе - Петунин, Гладышев, Швейцер; в Наркомторге - Залкинд, Якубович, других не знаю. Ячейка в ВСНХ: Гинзбург, Соколовский, других не знаю. О создании ячейки я вел переговоры с Гинзбургом, кажется, в 1925г. В Госплане СССР ячейка была организована Громаном В.Г., с которым я имел сношения, но состава и размеры ее я не знал. В аппарате Госбанка на местах были следующие меньшевистские организации: при моем участии была организована ячейка в нижегородской конторе Госбанка, которая руководилась старым меньшевиком, связанным со мной старой работой среди печатников В.П. Беляевским, в нее входили, как мне известно, бухгалтер Добрынин, остальных фамилий не знаю. Состав ячейки был не более 10 чел. В астраханском отделении Госбанка была небольшая ячейка в 3-5 чел. О существовании меньшевистских ячеек в аппарате банка в Ленинграде и Чите я слышал от Берлацкого. Эти районы по работе банка также были у Берлацкого..." (Показание от 30 .ноября 1930г.). |
Более подробно ШЕР излагает и историю укрепления связи с заграничным ЦК (показание от 30 ноября 1930г.).
"...Связь с заграничным ЦК до 1926 года осуществлялась путем переписки, пользуясь адресами отдельных банкирских контор, пересылавшимися мне ЦК.
Этот путь связи не давал уверенности в правильности регулярной переписки. Поэтому возник вопрос о том, чтобы представительство ЦК перенести в Россию. Этот вопрос я просил Б.М. Берлацкого обсудить с Даном и Абрамовичем, пользуясь его поездкой в Америку во второй половине 1926 года. По возвращении его из поездки он передал мне, что виделся в Берлине с Даном и Абрамовичем и что они просили передать мне, что представительство ЦК возлагается на меня. Вместе с тем сообщили, что ЦК вполне одобрит нашу блокировку в работе с группами сельскохозяйственной кооперации, крайне недоволен темпом партийной работы и считает необходимым переход к прямой дезорганизаторской деятельности в работе в различных отраслях народного хозяйства СССР, поскольку мы имеем ячейки в руководящих кругах того или иного учреждения. Этот ответ сильно удивил меня, поскольку до тех пор дезорганизаторские действия не входили в программу деятельности меньшевиков... Я все же решил еще раз проверить правильность этого утверждения и потому воспользовался поездкой К.Г. Петунина за границу и дал ему пароль для знакомства с Даном: "Петр Петрович здоров и все благополучно" и просил доложить о его работе в Центросоюзе (партийной). Это было осенью 1927г. Петунин, возвратившись из-за границы, сообщил мне, что виделся с Даном, с которым встретился в кафе, и что содействие ему в этой встрече оказал работающий в представительстве Центросоюза в Берлине Шурыгин. Ответ Дана, переданный мне через Петунина, был тоже положительным, при чем в смысле получения практических указаний Дан отсылал ко мне. Тогда и я, примерно с конца 1927г., твердо стал на этот путь и стал давать соответствующее директивы и сам проводить их в жизнь в своей работе в Госбанке..." |
Однако окончательное оформление центра меньшевистской организации внутри СССР состоялось, по показаниям Шера, немного позже - в 1928 году, после новой поездки за границу Юровского, члена ТКП, который привез устную и письменную санкции на образование такого центра.
Шер говорит в том же показании:
"...ЦК был составлен путем выделения и кооптации из основных московских ячеек, как-то: Госплан, ВСНХ, НКТ СССР и Госбанк... В результате ЦК был образован в следующем составе: Громан В.Г., Гинзбург, Якубович М.П., Залкинд Л.Б., Финн-Енотаевский А.Ю., Соколовский А.Л. и я - Шер. С образованием ЦК моя роль как представителя ЦК отпала... Руководящее ядро ЦК состояло из Громана, меня - Шера и первоначально Гинзбурга, впоследствии (с середины 1929г.) замененного Залкиндом" (показания от 30 ноября 1930г.).
|
Допрошенный по этому поводу Юровский показал от 5 декабря 1930г.
"На пути из Москвы в Париж я остановился на несколько дней в Берлине и виделся здесь с проф. Леонтьевым В.В. Я знал из разговоров с ним, что живя в Берлине с 1926г. или с начала 1927г., он встречался с белыми эмигрантами и в частности с меньшевиками - Абрамовичем, Далиным и, кажется, Даном... Накануне моего от'езда Леонтьев спросил меня, не возьму ли я с собой в Москву для передачи Шеру письмо, которое нельзя переслать по почте и для отправления которого в данный момент нет подходящей оказии. Когда я выразил согласие, он вручил мне в день моего от'езда письмо в конверте без адреса, сказав, что оно "от политических друзей Шера и Громана". Я считал, что оно исходит от заграничного меньшевистского центра. Сделав в углу конверта карандашом пометку "В.В. - В.Г.", я привез это письмо в Москву и передал Шеру, кажется, в НКФ, вскоре после моего возращения..." (показания от 5 декабря 1930г.).
|
Наконец допрошенный по тому же поводу ПЕТУНИН показывает:
"До организации "Союзного бюро" и установления заграничных связей мне было известно о наличии меньшевистских организаций в Центросоюзе, образовавшихся в 1925г. в Госбанке; о последней я узнал от Шера в конце 1926г. Кроме того, в том же 1926г. образовалась инициативная группа в составе Шера, Громана и Гинзбурга. В состав меньшевистской организации в Центросоюзе входили Петунин, Гладышев и Швейцер; почвой об'единения было чтение "Социалистического вестника", который доставлял Гладышев; другой более активной работы организация в этот период времени не вела..."
"...я в дальнейшем узнал о существовании меньшевистских ячеек в Госплане, ВСНХ и Наркомторге. Связь с заграничной делегацией РСДРП была установлена через Берлацкого в 1925г, через которого делегация дала полномочия Шеру быть ее представителем в СССР... Связь с заграничной делегацией РСДРП была закреплена моей поездкой в Германию осенью 1927г. В эту поездку я, имея поручение Шера встретиться с Даном, поручение выполнил и привез в конце 1927г. директивы заграничной делегации Шеру как ее представителю по двум конкретным вопросам: 1) по поддержке троцкистов в борьбе против ВКП(б) и 2) об организации вредительской работы в экономической жизни страны и создании вредительских организаций с участием не членов РСДРП. Одновременно Дан поручил мне сообщить Шеру о том, что как партийная, так и вредительская работа будет финансироваться со стороны заграничной делегации" (показания от 19 февраля 1931г.). |
Подтверждает ПЕТУНИН полностью сообщения Шера, Берлацкого, Икова и др. и об образовании "Союзного бюро".
"...В начале 1928г. было оформлено "Союзное бюро" ЦК РСДРП; руководящая роль в формировании Бюро принадлежала инициативной группе в составе трех лиц - Громана, Шера и Гинзбурга. В состав Бюро вошли все кооптированные этой тройкой члены инициативной группы, а именно: Залкинд, Петунин, Якубович, Штерн и Соколовский, сама тройка, а также Волков и Финн-Енотаевский, привлеченные вновь. Всего таким образом первоначальный состав Бюро состоял из 10 лиц, в 1929г. в состав Бюро был введен Суханов; в 1930г. за смертью выбыл из состава Бюро Штерн" (показания от 19 февраля 1931г.).
|
Руководящие деятели "Союзного бюро" - ГИНЗБУРГ и ГРОМАН также целиком подтверждают те же сообщения. ГИНЗБУРГ показывает:
"...Еще в 1925г. Шер получил полномочие от заграничной делегации РСДРП на представительство ее в СССР. И это полномочие использовал в своей инициативной работе по восстановлению партийной организация. В дальнейшем заграничная делегация устанавливала связь с союзной организацией через Громана, Штерна, меня, Петунина, а также путем присылки членов заграничной делегации в СССР..." "...Получив поддержку со стороны заграничной делегации РСДРП, инициативная группа, успевшая к этому времени привлечь ряд новых участников (Штерна, Соколовского, Залкинда, Петунина), весной 1928 г, созвала совещание нижепоименованных лиц, на котором постановлено было организовать "Союзное бюро" ЦК РСДРП в составе присутствовавших Громана, Шера, Гинзбурга, Штерна, Соколовского, Волкова, Финн-Енотаевского, Залкинда, Якубовича, Петунина. С января 1929г. в состав Бюро вошел Суханов, с конца апреля 1930г. выбыл Штерн"... |
Наконец ГРОМАН говорит:
"...Начало моей контрреволюционной работы я отношу к началу 1926г., когда при встрече с Шером последний мне сообщил, что он по полученным им полномочиям от заграничной делегации РСДРП (полномочия привез Берлацкий) является уполномоченным заграничной делегации по организации партийного меньшевистского центра внутри СССР. Сделанное мне Шером предложение принять участие в этой организаторской работе я принял. По рекомендации Шера я имел беседу с Гинзбургом в Госплане, куда Гинзбург пришел на заседание кон'юнктурного совета.
Я ему сообщил о предложении Шера и информировал его, что это предложение исходит от заграничной делегации РСДРП, уполномочившей Шера на создание-партийного центра (Берлацкий), привезший полномочия Шеру, по его предложению, имел в Берлине свидание с Даном), Гинзбург после свидания с Шером выразил желание принять участие в этой организационной работе. Таким образом создалась инициативная тройка - Шер, Громан и Гинзбург, оформившаяся путем кооптации новых членов, впоследствии "Союзное бюро" (Показ. от 19/II-31г.). |
Это изложение фактической стороны образования центральной организации меньшевистской группировки в лице "Союзного бюро" обвиняемые дополняют показаниями о новых тактических установках, которые легли в основу работы вновь организованного контрреволюционного центра.
Как это следует из показаний всех обвиняемых и документальных данных, очень скоро возобладали совершенно иные, чем формулировавшие в 1924г. в "платформе", тенденции, как организационные, так и тактические, при чем непосредственное руководство заграничных центров сыграло в этом отношении определяющую роль.
Чрезвычайно важные показания по этому поводу дает ГРОМАН от 25 декабря 1930г.
"...Прежняя тактика мировой социал-демократии в борьбе с СССР, отрицавшая допустимость интервенции и не применявшая вредительства как метод борьбы, базировалась: а) на уверенности в неудаче опыта построения социализма в СССР; б) на убеждении в быстром росте рационализирующегося и организующегося капитализма, которому мирными средствами удастся ассимилировать хозяйственно, а затем и социально-политически Советский союз ("не дубьем, а рублем", как мотивировал в свое время Ллойд-Джордж переход от интервенции к торговому соглашению)" (показ. от 25/XII-30г.).
|
Эта тактика сейчас резко изменилась.
"...Со слов Броунштейна следовало, что Гарви является непосредственным инспиратором всех последних явно агрессивных выступлений Каутского против СССР, когда последний выявил себя как прямой сторонник интервенции. Как мне сообщил Броунштейн, эта точка зрения К. Каутского в последнее время завоевывает большое количество сторонников среди руководящих лиц II интернационала и ведущей его партии - германской социал-демократии, встречающей все растущие трудности в своей борьбе с германской компартией и Коминтерном..."
"...В том же 1927г., когда я виделся в Берлине с меньшевиком Денике, я узнал от него, что он поддерживает активные связи с германскими социал-демократами и крайне право настроен..." "...Он мне назвал Гильфердинга как лицо, активно поддерживающее течение за интервенцию..." "...В свете всех этих фактов меня уже не поразило сообщение Петунина о его беседе в Берлине с Даном, имевшее место в конце 1927г., сообщение, сделанное им "Союзному бюро" ЦК РСДРП(м). В этом сообщении Петунин проводил директивное указание Дана о принятии, в связи с активной поддержкой троцкистской оппозиции, новой тактики борьбы с ВКП(б) всеми средствами, вплоть до интервенции и дезорганизаторской работы..." (показ. от 25/XII-30г). |
Наконец, впоследствии, в 1928г. указывает ГРОМАН:
"...Абрамович в беседах со мной и другими членами "Союзного бюро" ЦК РСДРП(м) подробно развивал и обосновывал изменение тактики борьбы. Тут уже вопросы вредительства и интервенции ставятся им как делегацией ЦК РСДРП(м) с большей определенностью и настойчивостью. Абрамович при этом дал мне совершенно ясно понять, что этот поворот тактики одобряется как германской с.-д., так и II интернационалом.
Он указал на то, что перед его от'ездом в СССР в Берлине состоялось секретное совещание с участием Абрамовича, Дана, Далина, Гильфердинга и Бройдшейда, на котором были окончательно вырешены в положительную сторону вопросы новой тактики, было принято решение об оказании финансовой поддержки и организационном содействии проведению нового тактического курса..." (показ. от 24-25 декабря 1930г.). |
О том же показывает СУХАНОВ.
СУХАНОВ в своем показании от 19 февраля 1931г. говорит:
"Для меня является совершенно ясной позиция заграничного ЦК, РСДРП по вопросу об интервенции: как ЦК, так и II интернационал стоят на определенно интервенционистской точке зрения, и это убеждение во мне сложилось как на основании прямых указаний, полученных "Союзным бюро" от заграничного ЦК РСДРП, так и на основании всей истории II интернационала, особенно начиная с Марсельского конгресса 1925г." (показ, от 19 февраля 1931г.).
|
Дальше СУХАНОВ показывает:
"В среде заграничных меньшевиков по вопросу об интервенции несомненно существуют различные оттенки мнений. Правая группа (Потресов, Церетелли, Гарви) всегда активно поддерживала идею интервенции. Центральная группа, официально возглавляющая заграничную делегацию (Дан, Абрамович, Югов), официально не солидаризировалась с активными призывами к интервенции до последнего времени, но фактически их политика несомненно является интервенционистской" (показания от 20 февраля 1931г.).
|
Так, под непосредственным давлением заграничного ЦК меньшевиков и II интернационала формировала свои интервенционистские политические установки контрреволюционная меньшевистская организация внутри СССР, окончательно оформившаяся в "Союзное бюро" в начале 1928 года.
"Союзное бюро" русских с.-д. меньшевиков окончательно оформлюсь в начале 1928г. По показаниям всех обвиняемых, дата образования "Союзного бюро" относится к февралю 1928г., когда его состав в результате всей предварительной работы определился следующим образом: ГРОМАН, ШЕР, ШТЕРН, ГИНЗБУРГ, СОКОЛОВСКИЙ, ВОЛКОВ, ПЕТУНИН, ЯКУБОВИЧ, ЗАЛКИНД, ФИНН-ЕНОТАЕВСКИЙ.
В начале 1929г. ГРОМАНОМ был привлечен СУХАНОВ. В апреле 1930г. из его состава выбыл вследствие смерти ШТЕРН.
Таков был состав "Союзного бюро". Но на его заседания сплошь и рядом привлекались лица, которые не входили в состав бюро, но были осведомлены о существе его работы и помогали ему в той или другой форме. Среди таких лиц надлежит отметить в особенности РУБИНА и БАЗАРОВА. Для руководства текущей деятельностью "Союзного бюро", организационной работой для подготовки пленумов, для сношения с заграничным ЦК и другими организациями "Союзное бюро" выделило руководящую пятерку в составе: ГРОМАНА, СУХАНОВА, ШЕРА, ГИНЗБУРГА и ШТЕРНА. "Союзное бюро" выделило также организационную группу, ведавшую сношениями с периферией в составе: ШТЕРНА, ВОЛКОВА, ПЕТУНИНА, ЗАЛКИНДА. Секретарские функции в бюро выполнял ШЕР. Наконец, была составлена программная комиссия для составления программы партии в составе: БАЗАРОВА - предс., ГРОМАНА, СУХАНОВА, ГИНЗБУРГА и РУБИНА. Наконец, финансовыми делами ведают ГРОМАН, ШТЕРН и ШЕР. Ведение и затем ЯКУБОВИЧА (показ. от 12 февраля).
ГРОМАН указывает, что в организационную группу входил еще СОКОЛОВСКИЙ и что, сверх того, велась военная работа, уполномоченным по которой был ШЕР и его помощник ЯКУБОВИЧ (показания от 19 февраля).
Это организационное строение "Союзного бюро" согласно подтверждается всеми обвиняемыми.
По показаниям ШЕРА, за все время существования "Союзного бюро" имели место три его пленума, состоявшиеся последовательно в 1928, 1929 и 1930гг.
Первый пленум происходил весной, примерно в марте-апреле, и был на квартире у ШТЕРНА. Порядок дня сводился к следующим вопросам: 1) отношение к проектам пятилетки (доклад ГРОМАНА); 2) отношение к смежным к.-р. организациям (доклад ГРОМАНА вместе с содокладом ШЕРА о крестьянском движении против соввласти) и 3) вопрос о дезорганизаторской деятельности, как для вежливости именовали меньшевики свою вредительскую работу. По всем этим докладам были приняты резолюции практического характера. Так, по первому - после общей оценки проекта пятилетки, как чрезвычайно важного способа укрепления советской власти, резолюция рекомендовала при предварительной проработке вопроса тормозить проведение пятилетки, "всячески подчеркивать затруднения, связанные с осуществлением плана, не останавливаясь перед тенденциозным подбором фактов и обработкой их" (показ. ШЕРА от 19 февраля).
По второму вопросу резолюция рекомендовала периферийным организациям следить за развитием крестьянского движения на местах и вступить в контакт с представителями ТКП. Такой же характер носила резолюция по третьему вопросу. Дав общую установку о дезорганизаторской работе, пленум поручил "Союзному бюро" приступить к практическому осуществлению вредительства.
Второй пленум имел место осенью 1929г., приблизительно в сентябре, и состоялся на квартире ГРОМАНА. Обсуждались также три вопроса: 1) колхозное движение и его перспективы, 2) расслоение внутри ВКП(б) и использование правого уклона в интересах РСДРП, 3) отношение РСДРП к интервенции.
По первому пункту докладчиком был сам ШЕР, по третьему - ГРОМАН. Докладчика по второму пункту ШЕР не называет. Решения сводились к следующему: по первому пункту рекомендовалось усилить контакт с кулацко-эсеровской группой КОНДРАТЬЕВА-ЧАЯНОВА (ТКП), в частности связаться в области практической работы, чтобы, как показывает ШЕР, "оказать возможное содействие этой партии в деле организации крестьянских восстаний" (показ. от 19 февраля); по второму пункту рекомендовалось всячески использовать правый уклон, осуществляя по отношению к коммунистам тактику так называемого обволакивания; наконец по третьему пункту была принята резолюция, "оценивавшая интервенцию, как неизбежный результат внутренней и внешней политики соввласти, при чем интервенция, независимо от суб'ективной воли интервентов, расценивалась как положительное явление, заслуживающее поддержки и используемое со стороны РСДРП. Содокладчиком вместе с ГРОМАНОМ по этому вопросу был СУХАНОВ, стоявший на той же позиции".
Наконец третий пленум состоялся в апреле 1930г. на квартире И. ЖЕЛУДКОВА в Петровском парке. Порядок дня был следующий: 1) победа генеральной линии внутри ВКП(б) и перспективы работы РСДРП, 2) использование затруднений при осуществлении пятилетки, 3) соглашение с "Промпартией" в свете предстоящей интервенции, 4) переименование РСДРП в Рабочую партию.
По первому пункту докладчиком был СУХАНОВ, при чем резолюция констатировала необходимость в виду победы генеральной линии "усиления боевых методов борьбы РСДРП - дезорганизаторской работы и подготовки интервенции"; то же содержание по существу носила резолюция по второму пункту, по докладу ГИНЗБУРГА; по третьему пункту по докладу ГРОМАНА резолюция, исходя из положительной оценки интервенции, санкционировала блок с "Промпартией". Наконец по 4-му пункту предложение заграничной делегации о переименовании РСДРП в Рабочую партию единодушной поддержки не встретило, и практическое разрешение этого вопроса было признано преждевременным.
Содержание приведенных решений не оставляет сомнения в активной контрреволюционного характера деятельности "Союзного бюро" меньшевиков социал-демократов.
По показаниям того же ШЕРА, директивные решения
"...в дальнейшем принимались к исполнению "Союзным бюро" и его пятеркой, при чем до сведения местных ячеек и периферии "Союзного бюро" эти решения доводились либо в порядке рассылки резолюций, либо в порядке циркулярных писем, размножением которых ведали лица, занимавшиеся техникой... а рассылкой - орггруппа..."
|
По вопросу о попытках организации меньшевистских ячеек в советских учреждениях и в особенности о попытках проникнуть в месткомы и фабзавкамы на предприятиях подсудимые показывают, что в этом отношении шансов на создание сильных организаций у меньшевиков не оказалось никаких, в результате чего, как признает ГРОМАН,
"...фактически состав партийных ячеек сложился из групп так называемых ответственных работников, что в значительной мере предопределило и тактику партийной работы..."
"Социальная база меньшевистской организации оказалась крайне узкой и свелась к немногочисленной группе лиц, имеющих благодаря своим специальным знаниям, а отчасти и связям с членами ВКП(б) в период подпольной работы в царский период, положение ответственных работников в советском государственном аппарате..." (показ. от 15 декабря 1930г.). |
В крестьянскую массу меньшевистская организация и не пыталась проникнуть. По показанию ГРОМАНА, "Союзное бюро" вынесло решение о том, что
"раскулачивание в виду якобы почти полного отсутствия кулацких эксплоататорских хозяйств фактически направляется на середняков с наиболее хорошо поставленным хозяйством, что коллективизация внедряется насильственно и создает нежизненные хозяйства и поэтому необходимо поддерживать все протесты населения, волнения и восстания, используя их для борьбы с диктатурой пролетариата и соввластью..."
|
Практически однако меньшевистская организация решила:
"Не об'являть своей позиции и действовать не от имени меньшевистской организации, чем и об'ясняется, - заключает Громан, - что Суханов издал свою прокламацию от безымянной группы..."
|
Признание этой своей слабости и полной оторванности от масс не могло не заставить меньшевистскую организацию сосредоточить центр тяжести своей контрреволюционной работы на вредительстве, как на наиболее доступном ей методе, что впрочем и она сама отчетливо сознавала.
Тот же ГРОМАН показывает:
"Состоя преимущественно из группы ответственных советских работников, как это обрисовано выше, они должны были свою тактику, свой метод борьбы строить, исходя из этой узкой социальной базы. Отсюда и вытекали методы борьбы: а) тенденциозные оценки положения хозяйства с подчеркиванием отрицательных моментов; б) "обволакивание" отдельных коммунистов; в) поддержка и изменение всех проектировок, исходящих от правой оппозиции ВКП(б); г) прямое проведение мероприятий, поддерживающих враждебные коммунизму силы: частные предприятия (путем кредита и использования иногда закона), кулацкие хозяйства путем нарушения жестких условий заготовок, для них установленных, и облегчения получения ими промтоваров, кредита, освобождения или облегчения налогового бремени, т.-е. политика извращения классовой линии; д) нарушение и расстройство планов строительства, производства, снабжения и кредита путем торможения, уменьшения или даже сокрытия ресурсов, заведомо грубых приемов видимого выполнения без учета необходимых осложняющих обстоятельств, преувеличение препятствий, якобы вынуждающих отклоняться от планов и т.д., т.-е. все то, что должно быть названо дезорганизаторской тактикой и вредительством..."
(Показания от 15 декабря 1930г.). |
Совершенно понятна отсюда была легкость, с которой "Союзное бюро" пошло навстречу новым установкам заграничного ЦК на интервенцию. По показаниям ГРОМАНА,
"когда из заграничного письма ЦК РСДРП стало известно, что он изменил свою позицию и считал интервенцию необходимой и что имеются шансы на сравнительно скорое наступление (Франция, Польша), то "Союзное бюро" признало, что интервенция является необходимым орудием борьбы с диктатурой пролетариата и соввластью и это, несмотря на образующийся фактический кордон вокруг Союза..."
|
Не менее характерное сообщение по организационным вопросам, рассматривавшимся уже 1-м пленумом, дает ЗАЛКИНД.
Характерно, что он докладчиком по этому вопросу указывает ШЕРА, который в своем перечне обсуждавшихся пленумом вопросов об этом своем докладе умолчал.
ЗАЛКИНД показывает:
"По второму организационному вопросу с докладом выступал Шер. В качестве материала по этому вопросу на заседании пленума передавалось (в одном экз.) для ознакомления письмо заграничного ЦК, в котором он извещал всех членов РСДРП об организации "Союзного бюро", излагал задачи этого бюро и призывал к образованию местных организаций РСДРП.
Основные положения доклада Шера и прений по ним сводятся к следующему. Первый вопрос, на котором остановился докладчик, был вопрос о социальной базе, на которую может рассчитывать в настоящее время РСДРП, так как только после разрешения этого вопроса можно подойти к выбору той или другой формы организации. При обсуждении этого вопроса были высказаны две точки зрения. Одна, которую разделяло большинство, состояла в том, что рассчитывать хотя бы в какой-нибудь части на рабочий состав РСДРП в настоящее время совершенно не приходится. Рабочая масса настолько полностью находится под авторитетом и влиянием ВКП(б), что надеяться на что-либо в этой области не приходится. Другая точка зрения по этому вопросу сводилась к следующему. В настоящее время в рабочей массе имеется прослойка, классово ей чуждая, но формально занимающая положение рабочего. Это - сельская буржуазия, городские торговцы, а в некоторых случаях и служащие, вынужденные в поисках заработка поступать на фабрики. На эти элементы РСДРП могла бы рассчитывать В конце концов пленум пришел к заключению, что основная социальная база, на которую РСДРП в настоящее время может рассчитывать, это - деклассированная мелкая буржуазия, в первую очередь та часть служащих советского государственного и кооперативного аппарата, корни которой связаны с прошлым и которая в настоящее время быстро вытесняется новой советской сменой. Развертывающаяся чистка советского аппарата привела эти элементы в такое состояние, что они представляют чрезвычайно благоприятный материал для привлечения в ряды РСДРП. Такой же благоприятный материал представляет и городская торговая мелкая буржуазия. В связи с такими специальными перспективами на пленуме был полнят вопрос, не является ли целесообразным поставить вопрос о переименовании партии, в первую очередь в смысле исключения в ее заголовке названия рабочей... Однако вопрос о переименовании партии был оставлен открытым, главным образом в виду связанности его с международным движением РСДРП по линии II интернационала..." (Показ. от 4/XII-30г.). |
В связи с этим пленум дал конкретные директивы по существу подлежащей проведению работы.
"Каждая партийная ячейка, - говорит Залкинд, - помимо чисто партийной работы, должна была стремиться в той или иной форме организовать вредительскую работу В этих целях низовые ячейки партии должны были строиться по учреждениям. Следующим моментом, вытекавшим из этого же положения, являлась необходимость установления тесной связи между клубной низовой ячейкой и вредительской организацией. Примат вредительства в функциях партийной ячейки должен был получить такое большое значение, что в необходимых случаях им было предоставлено право привлекать специалистов для консультации и подготовки вредительской работы в самую ячейку. Связь между отдельными партийными ячейками также должна была быть организована не по территориальному признаку, а по принципу общих моментов во вредительской работе.
Организация и реорганизация партийных ячеек на указанных основаниях была поручена в Москве по Госплану - Громану, по ВСНХ - Соколовскому, по Наркомторгу - Залкинду, по Центросоюзу - Петунину, по Госбанку - Шеру, по Наркомтруду Минцу. Президиуму было поручено принять строгие меры к образованию областных комитетов, послав на места специальных уполномоченных н использовав старые связи..." |
По показаниям СУХАНОВА он принимал участие лично в 20-22 совещаниях, при чем не менее 10 раз на этих совещаниях обсуждались тактические установки и практические директивы в области вредительства и в связи с вопросом об интервенции.
СУХАНОВ проводит следующий пример обсуждения конкретных форм и методов вредительства:
"Хлебозаготовительные трудности весны 1929 года дали основание поставить вопрос об учете будущего сбора хлеба в целях возможно большего преуменьшения хлебозаготовительных планов на следующий 1929- 30г. Соответствующая директива была дана для проведения со в ЦСУ.
Проводил ее Громан в контакте с лицами, отчасти принадлежавшими к организации РСДРП отчасти стоявшими вне ее, но единомышленными с нею в данном вопросе (Кондратьев, Огановский, Зелингер). |
СУХАНОВ говорит далее, что:
"Желательных результатов данный акт не имел. В августе 1929 года вредительская установка в данном вопросе была разоблачена. Был распущен экспертный совет при ЦСУ, замененный новым составом. Хлебозаготовительный план был увеличен на треть и с успехом своевременно выполнен..." (Показ. от 22 января 1931г.).
|
Это показывает, что практическую работу по вредительству "Союзное бюро", как руководящая организация, осуществляло систематически и широко, и в этом отношении роль ее, как вредительского центра, достаточно сильно проникшего в руководящие планирующие органы СССР, может быть приравнена по соответствующим отраслям планового строительства к вредительской работе "Промпартии". Крайне важные показания дает тот же СУХАНОВ и по вопросу о роли заграничного центра в направлении работы на рельсы вредительства и поддержки интервенции.
СУХАНОВ устанавливает непосредственную руководящую роль заграничных меньшевистских центров.
"В одном из первых совещаний, - говорит Суханов, - я обратил внимание на лежавший перед Шером документ, представлявший собою обыкновенного вида письмо, очень убористо написанное на бумаге большого почтового формата. Письмо начиналось словами "Дорогие товарищи" и, кажется, не имело подписи. В углу бумаги синим карандашом было написано: "Загран. делег.". Возможно, что это был не подлинник, а расшифрованная копия.
На данном совещании этот документ не обсуждался, но я пробежал его. Его содержание вкратце таково. Надежды на ликвидацию большевистской диктатуры путем естественной эволюции и в результате внутреннего разложения ВКП(б) не оправдались до сих пор и все более меркнут. Между тем большевизм повернул на путь военного коммунизма, несущего с собой новые бедствия в стране, хозяйственную разруху и усиление террора. Заграничная делегация в создавшихся новых условиях вновь обсуждает вопросы партийной тактики, при чем имеется течение не только сильное, но, может быть, преобладающее, в пользу того, чтобы оставить те мирные пути борьбы с большевистским режимом, которые культивировал русский меньшевизм до сих пор. Внутри II интернационала уже давно зреет и крепнет мнение, что ликвидация большевизма вооруженными силами демократических государств неизбежна и в конечном счете окажется исторически более экономной в смысле бедствий и жертв, чем изжитие большевизма собственными силами страны. Социал-демократия до сих пор боролась против такого рода установок. Но ныне наступила пора пересмотреть тактику в направлении позиций дружественных партий II интернационала. Отсюда должны вытекать и новые приемы борьбы социал-демократии с советской властью. В связи со сказанным делегация усиленно обсуждала за последнее время вопросы тактики и поведения интеллигенции, советских служащих, находящихся в сфере влияния социал-демократии или способных стать об'ектами ее влияния. Противодействие разрушительным экспериментам большевиков в новый период политики становится жизненной необходимостью. Охрана форм хозяйства, обрекаемых большевиками на слом грубой силой во имя утопических планов, становится действительной задачей ради будущего возрождения страны. С другой стороны, ослабление связей большевистского гос. и хоз. аппарата при свете предстоящего вооруженного конфликта с Западной Европой сыграет не отрицательную, а положительную роль, облегчая родовые муки истории. Отсюда перед социал-демократией встает задача организации служилых интеллигентских кадров для планомерного противодействия в гос. и хоз. учреждениях разрушительным планам и мероприятиям большевистской власти. Это должно быть возвратом к первоначальной тактике организованного саботажа и дальнейшего перехода к активным действиям, дезорганизующим систему вновь вводимого большевиками военного коммунизма. Против такого поворота в тактике говорит опасность смешения ее с корыстным вредительством того типа, который выявился на Шахтинском процессе. В пользу же его говорят действительные интересы страны и необходимость применять тактику, способствующую наиболее безболезненному разрешению кризиса..." (Показ. от 12 января 1931г.). |
Этот документ, о котором говорит СУХАНОВ, был тем документом, исходя из которого, как из руководящей директивы, работал затем сам СУХАНОВ и "Союзное бюро" в 1929 году и в 1930 году. Это категорически подтверждает сам СУХАНОВ:
"По существу, - говорит он, - это была директива относительно перехода к тактике вредительства и к поддержке интервенции. На мой вопрос мне было дано раз'яснение, что этот документ уже довольно старого происхождения, что содержание его и во всяком случае его основные принципы уже были обсуждены на пленуме "Союзного бюро" 1928 гола с участием представителя заграницы, и эти принципы ныне лежат в основе тактики "Союзного бюро". (Показ. от 22 января 1931г.).
|
Таковы была организационная структура, формы деятельности и содержание преступной работы "Союзного бюро".
|
|
| ||||||||||||